АМЕДИА

Валерий едет в «Зималетто», чтобы поговорить с Павлом. Катя возвращается в Москву. Она готова начать жить заново. Юлиана предлагает Кате постоянную работу в своей фирме. В салоне самолета, на котором Катя и Юлиана летят домой, неожиданно появляется Михаил.

tatyana-gr

Сегодня Вика опять повеселила почтенную публику. Вон как Сашка по ней прошелся, перед адвокатом представил. А не успела она прийти в себя после этого, как Валерий Сергеевич появился, и тут же Вику «построил». И все это перед лицом Женсовета, который этим представлением наслаждался просто от всей души.

Валерий Сергеевич вовремя пришел. Хотя приглашенный специалист по уголовным делам, судя по всему, вполне нормальный мужик, и прекрасно понимает всю шаткость ситуации. Но все остальные просто жаждут Катиной крови – Кира, Сашка, даже Роман. Андрей остается один против всех. Поэтому появление Валерия Сергеевича для него сейчас как бальзам на душу. И пусть тот отказывается говорить с Андреем, даже не замечает его демонстративно. Ничего. Андрей согласен и под дверью подслушать (благо, опыт уже есть).

Валерий Сергеевич только сейчас понял, как эта ситуация выглядит с другой стороны. И думаю, именно это его ненаигранное возмущение самим фактом, что Катю кто-то заподозрил в столь низменных мотивах, лучше всего остального убедили Павла Олеговича, что Катя придет и подпишет все нужные документы. Плюс, конечно, данное Пушкаревым слово мужчины и офицера.

Андрей. Услышав этот разговор, а главное – что Катя возвращается сегодня вечером, он впервые за эти дни смог вздохнуть спокойно. И когда родители перешли на вольную тему отцов и детей, а затем и к армейским байкам, вернулся к остальным. Даже нашел в себе силы поязвить с Воропаевым, и уверенно, в полный голос заявить всем, что Катя вернет компанию. К тому же очень хочется с другом пообщаться. Тот интересуется, не шла ли речь о «поруганной чести». И Андрюша ему отвечает вполне серьезно, что про их отношения Пушкарев не знает (не позволяя никакой издевки). Лишь после этого, расслабившись, позволил себе пошутить, что иначе бы вокруг Зималетто стояли танки, а они бы сидели, прикованные наручниками к батарее и жевали написанную Малиновским инструкцию.

О чем сейчас думает Андрей? О том, что все будет в порядке, и Катя уже возвращается? О том, что ему с этим делать? Он так хотел ее увидеть все это время, а теперь сможет ли он это сделать, и что он ей скажет? Хочет быть последовательным в принятом решении попытаться забыть о Кате? О том, что он, вроде как, вернулся к Кире, попросил у нее прощения, а теперь снова готов причинить ей боль? Хотя, думаю, уже вчера вечером он понял, что ничего из этого возвращения не получится. Но то, что Кира очень боится того, что он уйдет к Кате, он понял сразу. И по тому, как она кинулась с обвинениями к Валерию Сергеевичу, и по тому, как она агрессивно вела себя на Совете, готовая дойти до абсурда в своей ненависти к Кате, и потому, как она замерла, услышав про ее возвращение. Поэтому Андрей и говорит Роману, что Кире не о чем беспокоиться. Хотя явно видно, что он кривит душой.

Но в любом случае, Павел Олегович принял решение. Никакого дела не будет. Поэтому приглашенный адвокат удалился вслед за Валерием Сергеевичем. Тот, кстати, довольный разговором, даже с девочками из женсовета пошутил, что не пустит больше Катю в Зималетто, даже если сама запросится.

Катя, тем временем, потихоньку к прежнему облику возвращается – очки вместе с коленкой уже разбила. Сейчас еще в самолете вино на костюмчик прольет, а потом и чемоданчик с вещами потеряется. И будем мы в течение 30 серий смотреть на ее превращение из гусеницы в бабочку – медленное, постепенное, когда важно получить не просто новую внешность, а уверенность в себе. На новом месте работы, предложенном ей Юлианой. Правда, принять это предложение сразу ей помешал ступор, в который она впала от страха, зайдя в самолет. И в компании с Мишей, который «осчастливил» всех нас своим появлением в этом самом самолете. Оказывается, это он у нас был тем опоздавшим пассажиром, которого все ждали (вот интересно, это кем же нужно быть, чтобы тебя самолет ждал?!) Лучше бы багаж повнимательнее проверили, а вместо Миши Катькин чемоданчик загрузили. А то они там с Юлианой, пошутив по поводу непогруженного багажа, в самую точку попали.

Валерий Сергеевич, наконец, домой вернулся. Сейчас Колька, только что приготовившийся устроить ритуал прощания с супчиком Елена Александровны, за все дела первый получит, ну а Катерина – чуть позже, по приезде. Кстати, умилила реплика Зорькина: «Мы же налоги платили».

А Филин и Рулин, наконец, дошли до Зималетто. Наш бдительный Женсовет тут же их опознал, как уже появлявшихся прежде страховщиков. Пришлось признаваться в том, что они никакие не страховщики и Воропаеву, тут же признавшему их. Да, они заявили о полученных инструкциях, но все равно они ничего не смогут сделать без Пушкаревой. Так что, предложено обсудить все между адвокатами, и потом подписать все документы. Прямо завтра с утра.

Hamamelis с Толкушки

Отличная серия! Я в полном восторге! Только одна маленькая заноза еще осталась: Пушкарева, ну скорее же! Ну, возвращайся!!!

- Да мы вместе! Все слышали? Мы помирились!
Девочки уяснили себе Кирино признание, переглянулись и уперлись в монитор. Подумаешь…
Викуся попыталась вытрясти из Киры информации побольше, но была отшита – твердо и безоговорочно. Прости меня подружка, но мне важней Андрюшка.
- Кир, ну так нечестно! На Андрея у тебя всегда есть время, а когда я тебя спрашиваю – ты всегда занята!
Ну никто не хочет скрасить её пустую и безденежную жизнь. Бедная Вика… Разве можно променивать чистую дружбу на какую-то там любовь!
Она осталась стоять одна, под тяжелой сенью одиночества и ехидных насмешек недоброжелательниц.
Ну кто же! Кто её приголубит?
Ха, ну кто как не Воропаев! Он всегда знает, когда ей требуется особая поддержка, немедленно приезжает на лифте и оказывает скорую помощь. Вот и сейчас… Приехал и привез ей интересного мужчинку, которому Клочкова немедленно принялась строить глазки. Гость то ли стушевался, то ли наоборот - очаровался, и попытался поддержать энтузиазм этой странной девушки…
- А вы я полагаю секретарь Жданова?
- Не секретарь – правая рука! Я отвечаю за связи с общественностью. К тому же я училась на экономическом факультете МГИМО…
Она забыла, что за её плечом стоит Воропаев? Слово МГИМО из её уст для мало-мальски знающих эту недоученную студентку людей может вызвать только или нервный смех или нервный тик. Тем более у Сашеньки. Он к ней так неравнодушен!
- Да, правда недолго, ну приблизительно как солдат срочной службы. Её демобилизовали за неуспеваемость. Потом она выскочила замуж за олигарха, да, но он от неё избавился как от убыточных акций. А моя сердобольная сестрица взяла работать её сюда, секретаршей. Но она жаждет красивой жизни! С маниакальной настойчивостью ищет себе шикарного мужа!
- Ну, ты все сказал? Знаешь, в следующий раз, когда я буду устраиваться на другую работу – я попрошу его заполнить мое резюме!
Викусь, а ты лучше нас попроси! Уж мы постараемся! Так что если надо – только кликни, мы напишем… Заберешь потом с ветки фан-арта…
- Рискни, рискни! Боюсь даже предположить, куда ты с таким резюме устроишься.
Нет, похоже Сашенька обойдется и без нашей помощи.
- Так! Сделай-ка мне кофе! Роберт Генрихович, вы будете кофе?
Роберт Генрихович помялся, помыкал.. Он не очень понял только что произошедшей сценки, но было немножко неловко перед уделанной Воропаевым девушкой.
- Нет.. Благодарю.
- Зря, Виктория варит чудесный кофе…. Мне как всегда без сахара. Прошу вас.
Они пошли, а в спину им полетел испепеляющий взгляд.
Вот свезло же ей когда-то связаться с Воропаевым…

Девчонки разбирают канцтовары. Прямо как мы. Только нас больше и канцтовары нам привозят большой коробкой. Поди разберись, кто там что заказывал…
Перебрав разноцветную груду, Шурочка вспоминает:
- А, степлер!
- Тихо, у тебя же есть!
- Ха, есть.. Погиб в неравном бою!
- Ты что ли руку приложила?
Мозги она приложила, а не руки.
От дальнейших разборок девушек отвлек новый гость.

Двери лифта открылись и оттуда вышел странный мужчина, вписывающийся в окружающую обстановку примерно как бронепоезд в пешеходный мостик.
- Валерий Сергеевич! Здравствуйте, какая неожиданность! А вы к нам по делу?
Они правда обрадовались? Вроде да. Хотя Маша всегда на все бурно реагирует. Или брызжет слезами или скалится во все зубы. И никогда не забывает выпячивать грудь и махать руками.
- Так точно! Но говорить о нем я буду только лично с господином Ждановым!
Понятно! Маша сейчас все устроит. Клочкова, проводи его к Жданову, а? Ну да, конечно, нашли девочку на побегушках. Да кто он вообще такой! Пушкаревы – это вообще такое ругательное слово в Зималетто.
Сделав ужасно важный вид, Клочкова снисходительно отшила Машину просьбу. Ну и что, что Катькин отец. Пусть запишется и приходит.
Глупышка. Она не понимала происходящего.
В Зималетто пришли светлые времена! Сейчас им всем предстоит познать радость знакомства с Валерием Сергеевичем Пушкаревым. Я замерла в предвкушении.. И не ошиблась! Пушкарев выкатил грудь и гаркнул.
- Так, а ну-ка быстро! Имя, звание, должность!
Вмиг перепуганная Клочкова незамедлительно отрапортовала.
- Виктория Клочкова, помощник президента компании.
Слегка нахмурившись Пушкарев попытался вспомнить, где он слышал эту фамилию, но не стал особо задумываться и выдал самое здравое на свой взгляд предположение:
- Клочкова… Секретарь моей дочери?
Все, мир рухнул, солнце закатилось, конец света постучался в дверь. У Клочковой предательски задрожали губки… Голос стал тихим и растерянным.
- За что вы меня так оскорбили – я вам не хамила..
Ну, с этой еще разбираться…
- Во-первых тут никакого оскорбления нет, а во-вторых я не собираюсь дожидаться, пока вы начнете мне хамить, а в-третьих не собираюсь стоять здесь и ждать целый день! Идите! И доложите начальству о моем приходе!
Да, Воропаев, тебя обставили по всем фронтам. Учись, пока Пушкарев жив!
Что то пролепетав про очень важное совещание, и отметя пожелание Маши сделать это самой, Викуся полетела в конференц-зал.
- Тебе там делать нечего! Стоять! Хорошо, я схожу, но он может рассердиться, и тогда, Маша, пеняй на себя.
Ну вот, Пушкарев еще не успел толком зайти, а уже впал в нервную кому.
- Порядки у вас… За такое в армии тут же на губу!!!
И как только девочки не вышли и не зашагали перед ним строем… Привычки, наверное просто нет… Зато Амура закатила глазки и мечтательно заметила.
- Знаете, как я хочу к вам в армию! Знаете, как бы я хотела посмотреть, как эту Клочкова стоит на гауптвахте!

А в конференц-зале уже началось совещание. Представив Роберта Генриховича, известного специалиста по уголовному праву, Павел Олегович выразил надежду, что тот, вместе с Дмитрием Михайловичем, сможет обратить дело с Никамодой в нужную для них сторону.
Пропустив основную часть мимо ушей – что толку, все равно его мнение никого не интересует, Жданов тем не менее вдруг осознал смысл предлагаемого плана. Они хотят подать на Катю в суд? А что, по другому никак?
- Я ведь пытался поговорить с её отцом! Правда ничего не вышло, но я могу попробовать еще раз!
Жданов? Ты меня радуешь и удивляешь. К Кире, говоришь, вернулся? Ну да, конечно. Но так умилительно наблюдать за твоей готовностью еще раз поговорить с Пушкаревым - ради отвода меча от Катиной головки. Так и представила эту картинку. Пушкаревы вместе с Колей стоят кучкой, а Андрей забегает к ним с разных сторон, натыкается на кулачки, пушки и поварешки, падает на землю, поднимается и снова идет! Давай, Жданов, давай! И полоска крови на губе
Но его никто не поддержал. Отец вздохнул, Воропаев повякал, а Кира возразила противным гнусоватым голоском:
- Да, мне тоже кажется, что хватит нянчиться уже с Пушкаревыми… Хватит, пора принимать меры.
Опять ты, Жданов остался один. Ну никто тебя не понимает.
- Кто еще так считает?
Малиновский?
- Если честно – то я. Извини, Андрюх…
- Ну что ж…
Если даже друг против него…Андрей подал "уголовнику" черную папку.
- Вот бумаги – ознакомьтесь. Эти документы мне передала Пушкарева на последнем совете директоров.
Но подробному ознакомлению помешала Клочкова.
- Кофе!
Гы, никогда еще я не была так рада её появлению. Сейчас она расскажет про Катиного папу...
- Пожалуйста, поставь и иди!
- Там… э-э-э… пришел Пушкарев. Угу… Требует встречи с вами… Но я естественно сказала, что вы заняты. Но он настаивает! И что мне делать?
А голосок-то какой покладистый! Хорошо её Пушкарев припечатал. Теперь не скоро отойдет. Вот бы ей какого мужа. Военного!
Жданчик вздрогнул.
- Секундочку, Пушкарев здесь?
Что, Андрюшка, напрягся? Не знаешь бежать обнимать или сразу сбрасываться с крыши? Так ключ ведь у Потапкина – по-любому мимо Пушкарева не пройдешь… Надо было цианид припасать.
- А что он хочет?
- Я не знаю, что он хочет, но настроен он очень решительно.
Понизив голос, Клочкова добавила:
- Может быть охрану вызвать?
Ага, чтоб ключик от чердака для Жданова принесли.
Но Павел Олегович не согласился. Вот и хорошо, что Пушкарев пришел сам.
- При чем здесь охрана? Проводи его в мой кабинет, я поговорю с ним.
Воропаевы как всегда против. У Киры свои страхи…
- Павел Олегович! Ну о чем разговаривать с этим человеком? Это одна семья. Я не знаю, но мне кажется, что не надо разговаривать с ними, потому что ни к чему хорошему это не приведет.
А у Сашки – свои…
- Не очень это разумно. Яблоко от яблони – сами знаете… Если дочь оказалась такой, то чего ждать от отца!
Вот только я его не совсем поняла. Не поняла его нежелания разговаривать с Пушкаревым. Либо он не так умен, как кажется, либо у него тоже личные мотивы. Вопрос – какие. Слишком сильная неприязнь к Кате? Подозрительно…
- Я тоже отец… И не будем забывать, из-за какого яблока мы оказались в нынешнем положении.
Яблоко скромно потупило глазки, а "уголовник" согласился со Ждановым-старшим.
- Я считаю, что раз этот человек пришел, значит у него есть какая-то информация. Хотелось бы узнать – какая.
Узнайте, узнайте! У Пушкарева столько разной информации! Про настоечку, про медведей, про дальние округа… Говорите, вам бы что-нибудь об отношениях Пушкаревой с Зималетто (читай - Андреем Ждановым)? Нет, тут извините, тут Пушкарев – пас… Был бы не пас, не был бы жив Жданов-младший…
Павел Олегович направился к двери.
- Да, конечно… Простите, я не надолго вас оставлю…
Жданчик кинулся за ним.
- Па, я с тобой!
Остальным осталось только посмотреть ему вслед. Удивленно, насмешливо, любобытно… Кто как.
И все - с беспокойством…

А Пушкарев сидел на беленьком диванчике, бил по нему кулаком и вообще, не отказывал себе во внешних проявлениях своих переживаний. Он смотрелся здесь как свой любимый патефон в звукозаписывающей студии. Хорошо хоть пыль протер перед выходом. А вообще, здоров, вояка. Даже мне стало не по себе. Губы сжаты, глаза сверкают. Орел!
Жданчик выбежал ему навстречу.
- Валерий Сергеевич? Здрасти!
Нет! Ну вы это видели?! Он весел и невозмутим! Его поступь легка и воздушна! И не было Катькиного соблазнения, подставной фирмы и валяний на снегу! Да и утром он ни к кому в гости не ходил!
- Как хорошо, что вы пришли!
Родненький! Миленький! Но он похоже оказался настолько воздушен, что Пушкарев его даже не заметил и прошел мимо его обезоруживающей улыбки и протянутой руки, направившись прямиком к Павлу Олеговичу. Вот ведь досада какая…
- Я приехал поговорить с вами. Моя фамилия Пушкарев, Валерий Сергеевич.
- Очень приятно. Жданов. Павел Олегович. Прошу…
Нет, ну как это! Жданчик снова подбежал к Пушкареву.
- А-а-а… Валерий Сергеевич! Я объясню!
Бесполезно. Мальчик, не путайся под ногами! Нашкодил – иди в угол. Папы будут говорить!
Но тут из зала выбежала девочка и кинулась на дядю Валеру.
- Простите, Павел Олегович. Позвольте мне сказать пару слов этому человеку! Я не знаю, что вы там замышляете со своей дочерью, но у вас ничего не выйдет! Компания – наша! Суд выиграем мы! А ваша дочь будет сидеть в тюрьме.
Что к чему? У Воропаевых сегодня неудачный день? Я категорически отказываюсь понимать их слова и поступки. Чушь полная. Чего Кира хотела этим добиться? Просто пришла сказать свое громкое "Я"?
Естественно, Павел Олегович и её отправил куда подальше, естественно она обиженно убежала, и никем больше не удерживаемые отцы прошли в кабинет президента.
А что же Андрюшка? Где же наш Андрюшка? Так вот же он! Солнышко наше - прильнул к двери, приставил ушко и выпучил глазки.
Ай-яй-яй, как нехорошо подслушивать взрослые разговоры!

А за дверью было очень интересно - настоящая битва титанов! Нашла коса на камень, ум на совесть, Жданов на Пушкарева…
Я была в восторге от этой сцены! Мэтры показали настоящий класс!
Наши отцы, начав разговор с едва сдерживаемого напряжения, со взаимными внутренними претензиями, они оба, тем не менее не сорвались в крики и оскорбления. Каждый сдерживаемый собственными ограничениями. Жданов – интеллигентностью, Пушкарев – принципами.
- Я вас слушаю…
- Мне очень неприятно об этом говорить. Но почему во всех грехах обвиняют мою дочь?! Она что, преступница?
- Вы вероятно не в курсе того, что произошло.
- Почему? Я-а-а-я-а… очень даже в курсе! К сожалению совсем недавно… Но в курсе! И мне крайне неприятно, что во всем винят мою дочь!
- Я и сам до последнего времени не знал, что происходит в Зималетто, а когда узнал, к сожалению было уже поздно что-либо предпринять.
- Но я надеюсь, что вы не станете отрицать, что всю эту кашу заварил ваш сын! Это он велел Катерине открыть подставную компанию!
- Я не снимаю его вины за то, что мы имеем в результате действий Андрея, но дело приобрело неожиданный поворот. Ваша дочь отказалась вернуть вам компанию.
- Стоп… Стоп-стоп-стоп.
А вот с этого момента попобробнее, пожалуйста. Разнервничавшийся Пушкарев сел на стул.
- Я что-то не понял..
Жданов ответил ему легкой усмешкой.
- Вот так! Отказалась. И все тут. У нас нет другого выхода, как подать на неё в суд.
Пушкарев, ты капельки с собой взял?
- Не-ет.. Нет, да Катя не могла пойти на такую подлость! Она все оформила, я же знаю.. И только после этого она уволилась!
- Да, но потом выяснилось, что бумаги оформлены неправильно, их надо переоформить. А для этого необходимо её личное присутствие! Но она игнорирует наши просьбы приехать. Вот так. Факты налицо. Что же им после всего этого думать?
Нет, это все слишком подозрительно, на самом деле такого просто не может быть.. Голова заработала с удвоенной силой. Ну конечно! Пушкарев вскочил.
- Нет! Так это недоразумение! Нет, конечно она не может к вам приехать, потому что она сейчас работает за границей! Конечно! Но как только вернется, она тут же, да что там, я лично, лично приведу её к вам!
Пушкарев кажется все понял и ему стало гораздо легче. Недоразумение – это же не преступление! Как только Катя приедет – они все решат! Но Жданов не был готов вот так безоговорочно разделить с Пушкаревым уверенность в Катиной непогрешимости.
- Искренне на это надеюсь. Мне тоже хотелось бы обойтись без судебных разбирательств. Но, секундочку… Вы уверены, что отсутствие вашей дочери связано только с её занятостью?
- Конечно! А с чем же еще! Только с этим!
Павел покачал головой.
- Послушайте, послушайте! Мы, Пушкаревы! Мы честные люди! Если мы даем слово, то мы его держим!
Искренность Валерия Сергеевича была поразительной и заразительной.
- Если мы полюбовно решим все вопросы, без адвокатов, суда, я буду вам очень благодарен.
- Ну конечно! По хорошему, только по хорошему!
Жданов поверил, а Пушкарев повеселел. Голосишко окреп, заикание исчезло, в голосе появились дружеские нотки.
- Я вам говорю – она приезжает, тут же приходит к вам и подписывает все бумаги. Мало того, я даю вам слово отца и офицера.
Павел прочувствовался порывом старого вояки.
- Спасибо. Вы сняли камень с моей души. Кстати, когда она возвращается?
- А я разве не говорил? Сегодня… Вечером!
Я с надеждой прислушалась – не раздастся ли за дверью гулкий стук от падения тяжелого тела… Но мне доставили куда большую радость!
Нам показали его! Нам показали этого негодника! Показали засветившиеся глаза, глубокий выдох и растянувшиеся в улыбке губы. Она прилетает сегодня вечером!!!
Ура-а-а-а-а-а!!!!!!!
Жданчик! Так кого ты там ненавидишь?

А она нервно оглядывалась, вертелась по сторонам и вообще очень переживала.
В голове был сумбур, а в сердце – беспокойство.
Фея и подзадоривала её и поддерживала, как могла. Сложно даже представить – что должно сейчас чувствовать это переродившееся сердечко.
- Катя, ну он же летит в Париж!
- Кто?
- Миша. Ты разве не его ищешь?
- Нет, я просто хотела запомнить это место. Во первых мы уже попрощались, а во вторых мы вряд ли когда-нибудь еще встретимся..
- Это почему же?
Катя горько вздохнула..
- Судьба такая.
Да ты моя хорошая! Девочка!….
Вот побейте меня тапками, но я просто тащусь от этих вот маленьких Жданчика и Катюши! Вот! Вот это надо сохранить, ребятки! И при этом не забыть повзрослеть! Как же я в вас верю!!!
- Катя, посмотри на меня. Ты когда последний раз в зеркало смотрелась?
- Утром..
- То, что ты там видела – тебе понравилось?
- Да.
- А почему ты думаешь что это не может нравится кому-то еще? Так, все, хватит! Спину выпрямила, подбородок кверху!
- Угу…
Самая обаятельная и привлекательная. Вот так! Так ты мне нравишься гораздо больше! Давай, беги в автобус.
Упс!
Вот и слушайся после этого взрослых. Каблук подвернулся, Катя упала, содрала коленку и разбила свои новые очки.
Я тихо бурчу себе под нос – и слава богу! По-моему в старых очках было даже лучше!
- Катя!
- Началось… А я еще не в Москве.
Фея снова пришла на помощь.
- Спасибо! Я такая неловкая
- Успокойся. А если все списывать на свою нелегкую судьбу, то можно беду накликать!
- Серьезно?
- Серьезно! Вот твой ангел-хранитель отвернется от тебя…Че ты смеешься!? Я серьезно говорю!
- Уже отвернулся…
- Может он просто думает – когда же эта девушка научится любить себя…
- Кабаева мне кстати тоже самое говорила.
Кстати, хочу горячо поблагодарить создателей сериала и саму Алину, что мы так и не увидели её в Египте. Большое человеческое спасибо. Я с удовольствием посмотрю на её спортивные выступления, но здесь… В крайнем случае я не против словесного напоминания о ней. Но не более того…
- Конечно! Может хватит уже напрягаться? Расслабься, ты сильная! И сможешь справиться со своими трудностями.
- Ладно. Хватит себя накручивать. Сейчас вернусь в Москву, пойду в Зималетто, решу там все вопросы, подпишу все бумаги, и забуду об этом, как о страшном сне. Обо всем.
Ну прям уж таком страшном…
- Ну вот и хорошо!

А отцы продолжали разговор. Пушкарев не переставая уверял, что завтра Катерина обязательно придет сюда и они все уладят! И не надо никакого суда. Все будет в порядке!
- Даю вам слово офицера!
- Если бы речь шла лично о вас, я бы первый подал бы вам руку. Но вы уверены в намерениях своей дочери? Я борюсь за свою собственность. И мне не важно, кто родители мошенника, если он мошенник.
У меня такое впечатление, что Жданов на самом деле уже давно поверил Пушкареву, а теперь просто еще разок напоминает ему о последствиях.. Ну так, на всякий случай. Чтоб огонек не затухал и память не отшибло. Повторенье – мать ученья. А еще – яд на отцовское сердце Пушкарева.
Мошенницей Катьку обозвали! Да что же это!
- Вот не думал я! Что доживу до того, что мне придется выслушивать в адрес Катерины вот подобное… вот вы сами отец! Вы прекрасно понимаете, каково это… мне… и кстати, если уж на то пошло, то ваш сын!
- Это правда…
- Вот правда! А крайней, почему-то оказалась моя дочь! А, ну да, конечно, её в Москве нет, она себя защитить не может, а чтоб на неё всех собак не повешать? Так вот они просчита-ались! Я буду её защищать! До конца!
Жданов только успевал поддакивать – все правильно говорите, Валерий Сергеевич. На то мы и отцы, чтобы отвечать за ошибки наших детей.
- Но они тоже уже взрослые люди и если совершили что-то незаконное, то должны ответить!
- Вот это абсолютно точно! Вот тут я с вами.. На сто… Двумя руками!
- Мой сын – уже не президент компании. И впредь я к сожалению уже не смогу столь безоговорочно доверять… Теперь ответ за вашей дочерью..
- И она тоже ответит! Ответит! Мало не покажется! Я сам у неё за спиной вот встану и буду лично смотреть, как она подписывает ваши бумаги! Каждую закорючку! Отслежу! … Да не волнуйтесь, не подведем вы вас…
Все-таки Жданов молодец. Не могу сказать, что Пушкарев выглядел глупо в этом разговоре, но так четко прослеживалась скрытая стратегия Павла Олеговича. Он подкидывал Валерию Сергеевичу все новые косточки, тот их благодарно хватал и немедленно обгладывал. И при всем при этом эти маленькие хитрости нисколько не портили общего впечатления ни от одного мужчины, ни от другого.
Вот честно – я наслаждалась этой сценой, настолько ярко в ней проступили все их достоинства и маленькие недостатки этих персонажей. Просто замечательно, что этот диалог имел место быть.
В общем, Жданов – молодец. Он практически вел весь разговор, несмотря, что начал его Пушкарев. Он вот только одного не учел…
Порадовавшись наступившему консенсусу, Валерий Сергеевич решил скрепить его легким, заключительным выступлением.
- Вот я вам одну историю сейчас расскажу. Вот во времена моего армейского прошлого… Вот… Прям в тему!
Лицо Жданова окаменело и вытянулось. Кажется он понял, что его сейчас ждет.
- Ну, то армия, а то жизнь…
- Не-не! Армия она и есть эта самая жизнь!
И ведь и не поспоришь!
- Вот послушайте..
Пушкарев настроил голос на вещательную волну и размеренно начал…
- Я тогда еще в Забайкайле служил… сослуживец… ситуация … один в один.. на него навешивают…
Стоящий за дверью Андрей удовлетворенно улыбнулся. О да!
- Ну, это надолго...
В порыве маленькой пакостной радости за папеньку, радости от избавления страшного суда и еще какого-то.. ну так.. совсем неосознанного… радостного ожидания, Жданчик взмахнул кулачком.
- Держись, папа!

В конференц-зале повисло томительное ожидание. Дверь открылась и оттуда выплыл Жданчик. На него посыпалась груда вопросов. Ну как там! Ну не томи!
- А все хорошо! Они общаются!
- А о чем говорят?
- Ну, поначалу обсуждали проблемы… Кажется нашли общий язык. Ну, а потом Валерий Сергеевич сел на своего … любимого конька – про армию рассказывает… Думаю, что все хорошо закончится, главное, чтобы у папы хватило терпения его выслушать.
- Ну это просто какой-то бред! Почему мы должны общаться с этими людьми для того, чтобы вернуть наше же имущество.
Кирюш, молчала бы ты в тряпочку.. Принести тебе? У меня постираная. Хотя, что это я о тебе беспокоюсь. Сама за себя беспокойся. Вернула Жданова в гнездышко – сама теперь думай, как его греть, чем укутывать и каких червячков приносить. А то, что ты сама зачем-то роешь в сплетенных веточках ямку – так это твои проблемы…
Как же меня раздражают сегодня Воропаевы. Ну что же их так выставили-то? Сашка кажется каким-то мелким жуликоватым крикушей, а Киру опять низвергли в пучины нытья и приставаний...
- Моя жизнь зависит от Кати Пушкаревой! Прекрасно!
Кирюш, я тебе больше скажу! Еще немного и я тоже смогу произнести эту фразу. Да я уже жить без Катьки не могу! В смысле не могу нормально жить, пока она вдали от Жданова. Последние три недели были долгими, нудными и мучительными. А-а-а! И еще несколько дней!!!
Братец поддел сестричку.
- Ты Андрюше спасибо скажи. Благодаря ему мы теперь как на пороховой бочке.
Ой, у Жданчика ссадины зачесались.
- Сашенька?
Черные реснички вопросительно захлопали…
- Что, Андрюшенька?
Павел Олегови-ич, а мальчики опять хотят подраться!
Но нет! Жданов сдержался! После разминки с тремя хомячками как-то неловко марать ручки о противного суслика…
- Да так, ничего.. Погода замечательная…
- Нет, ты что-то хотел сказать.. Скажи – мне очень интересно!
Кира прервала эту перепалку. Её очень волновал один вопрос. В связи со своим желанием-нежеланием возвращения Пушкаревой, она переживала – что будет в случае если она не приедет и не отдаст им Зималетто.
Что будет? Суд, долгие разбирательства, тяжба… А у них такие ушлые адвокаты…
Малиновский сделал вид, что он здесь ни при чем… Он позабыл, кто насоветовал филируликов нашим несмышленышам…
Противная, противная, противная Кира! Жданов прервал заунывные наезды своей вновь приобретенной невесты.
- Кира, успокойся! Катя вернет нам Зималетто.
Ах, ах, ах… Какой спокойный у нас голос. Так, чуть-чуть раздраженный на приставучую невестушку. Хм. А я в какой сейчас серии? 125? 127? Нет? В 134! Ну надо же! А где же ненависть? Где сведенные брови, сверкающие глаза и сжатые кулаки? Жданчик? Ты опять в Катьку поверил? Ветреный ты наш…
Замучил ты нас уже. То веришь, то не веришь. То любишь, то ненавидишь. По тебе можно гадать, как по ромашке. Вот какое будет у Жданова настроение в 140 серии, такое и тебе прилетит… И надолго. Вплоть до 141….
А Малиновский решил посекретничать. Понятно, что Жданов не будет при всех рассказывать ВСЕ, что узнал. Сел рядышком и пригнулся. В паре метров стоят Кира, Сашенька и юрист. Хм… И неужели ничего не слышат? Все-таки заколдованное это место – Зималетто…
- Ну что, Пушкарев мечет гром и молнии?
- На удивление все тихо. В наступление не переходит.. Так, поворчал немножко… Для порядка. Я думаю, что все будет хорошо.
- А как насчет поруганной чести?
Жданчика передернуло. Что ты, Ромка, что ты! Вдруг засаднило еще не зажившее лицо.
- Вряд ли он что-то знает! Иначе все было бы по-другому.
- Слушай, а может он приберегает этот козырь до лучших времен? Так сказать выжидает, пока ты расслабишься.
- Я вижу ты совсем не знаешь Валерия Сергеевича… Если бы он хоть что-нибудь знал о нас с Катей, то здесь бы, вокруг Зималетто, уже бы стояли танки! А мы бы с тобой сидели у батареи, прикованные наручниками.
Жданов! Ты почти угадал! Только батареи у вас с Малиновским будут разные! За одну парту двух хулиганов не садят. Малиновского прикуют в мастерской у Милко – пусть понервничает, а то у него последнее время какие-то странные полунамеки в твою сторону.
А тебя прикуют… Ну, где-нибудь прикуют. Подсадят к тебе отличницу и заставят перевоспитываться. Прям вот вместе с этой отличницей. И прямо у батареи.
"Батареи просят огня!"
Папаша, выйдите из комнаты!
- Да-а-а..
- Что ты ухмыляешься!? Представил, как он заставляет съесть тебя твои инструкции?
Фантазии так и летали над склонившимися шепчущимися шалунами.
- Да… Представил, как он нас наручниками к батарее пристегивать будет.

А пока что прикованным к батарее чувствовал себя Жданов–старший. Пытка продолжалась не первый час, лицо исказилось в муке, по телу пробегали судороги.
А Пушкарев заливался соловьем.
- Вот так вот, Павел Олегович! Вон как бывает! А вот вам еще одна история. Покруче!
- Да, да, конечно, я всегда рад, очень интересно… Но вернемся к нашим делам. Так вы гарантируете, что ваша дочь вернет нам Зималетто?
Интересно, который раз он произнес этот вопрос, надеясь на завершение вечера воспоминаний? В который раз Пушкарев начинал соглашаться, прощаться и вспоминать новую историю?
- Ка-анешна-а-а! Это даже не вопрос!
- Угу.. Ну что ж, рад был знакомству. Жаль, что оно произошло при таких обстоятельствах.
- А вот вы знаете, если честно… Огорчили меня наши дети, огорчили. Вот вроде бы мы их правильно воспитывали, вот думали, что объяснили им, что такое хорошо, а что такое плохо. А что-то мы упустили…
- Ну, я надеюсь для них это будет уроком. Да и нам тоже.
- Ну, да… Вы уж не держите на Катюшу зла, поверьте, у неё даже в мыслях не было у вас компанию отобрать! Наоборот! Просто как-то где-то они ошиблись!
И добавил шепотком…
- С Андрей Палычем…
Пушкарев, я тебя обожаю!
Ой, ну все, все пошел… Хотя нет! Самое главное забыл!
- Я вам вот что скажу. А давайте, вот когда эта вся муть уляжется, приезжайте к нам!
В Простоквашино. Ага…
- Вот так запросто, без всяких церемоний! Я вас с женой познакомлю. Как она готовит! Нет, ну серьезно, серьезно! И супругу возьмите!
Вот спасибо-то! Павел поднял брови – он просто мечтал об этом!
Он и Маргарита в гостях у Пушкаревых – что может быть привлекательней? Хотя вот Маргарита без Кирюши наверное не пойдет.. Как же она без родной доченьки. Ну, зато винишка там захватит.. А впрочем я зря иронизирую. Не знаю, как с Еленой, а вот с Пушкаревым бы она точно спелась - хотя бы на почве споров о преимуществах Пушкаревской наливочки и Ждановским виски.
- Приезжайте! Я вас таким нектаром угощу!
Вот! Я же говорю! Без нектара – никуда!
- У-у-у! Ленка пирогов напечет… Посидим… Поговорим!
Захлеб сменился торжественностью.
- Ну подумайте, это я так сказать со всем моим к вам уважением.
Руку протянул для пожатия. По-мужски так. Пушкарев – ты монстр.
Жданов уже не знает, куда деться, как смыться и как не обидеть…
Руки затряслись в крепком пожатии.
- Спасибо, поверьте, взаимно.
- А. Спасибо, что выслушали, не буду вас отвлекать, у вас небось дел по горло, я понимаю…
И все еще тряслись…
- Честно говоря – да!
- Ну вот… А завтра, с утра! Пораньше! Мы с Катериной! К вам! Все пописываем! Все, полный порядок!
И тряслись…
- Да… Очень на это рассчитываю.
- Конечно, конечно. …Вот… Всего доброго. Извините… Да…
Пушкарев наконец оторвался от измочаленного Жданова, отдал честь, повернулся и строевым шагом вышел за дверь.
Все, Павел Олегович, расслабьтесь. Можете падать на пол и ползти к дивану. И крикните Андрюшку – он вам посочувствует и водички принесет.
Уф…
А все-таки они здорово спелись! Вот каждый день такие люди общаться вряд ли будут, но иногда, несколько раз в год, за общим столом… Между прочим! Взаимное уважение и симпатия позволят не напрягаться не непривычные особенности чужого характера.
Ой, вот представила – и сердце защемило!

Представляете?
Андрей и Катя просыпаются утром, обнявшись и нежась под пробивающимися через шторки утренними лучами. Воскресенье! Как хорошо! Сладко потягиваются, дурачатся и вдруг вспоминают – сегодня же общий сбор у Пушкаревых! Они резво вскакивают с кровати, Андрей скачет на одной ноге, пытаясь одеть…. м-м-м… ну, хоть что-нибудь уже, Катька в белом халате – в ванную. Быстрый марафет, раскиданная постель, замотанный на ходу шарфик, черная машина, старый подъезд, шишка от удара об слетевшего сверху Зорькина, звонок в дверь… Привет, ма! привет, па! "Ну ты даешь, Зорькин!"
В печке доходят пирожки, на столе стоит наливочка, по телевизору идет футбол. Следом приходят Ждановы-старшие, Пушкарев бежит трясти Павлу руку и тащит его на кухню. Маргарита сначала по привычке немного высокомерно, а потом, тоже по привычке, немного заговорщицки разговаривает с Еленой "о детях". А дети запираются в бывшей детской комнате, пытаются найти какую-то потерянную, но очень важную вещь и забывшись, продолжают не законченное утром.
Но тут с кухни раздается трубный зов Пушкарева – если они не поторопятся, то Зорькин съест все пирожки. Все садятся за стол. Уже никто никого не смущается, по кухне летает мерный говор и легкий смех… Через час над столом грохочут мужские голоса, Пушкарев лезет обниматься к любимому зятю, а Павел Олегович улыбается уголком губ. Зорькин вспоминает про какое-то свидание и убегает. Маргарита зовет Катю "своей девочкой", Елена немного ревнует…
Все счастливы.
А вечером…
Ой нет, это уже другая фантазия.
Мда… Размечталась…

Маша с Амурой попытались раскрутить уходящего Пушкарева на новости о Катьке, но он не раскололся и сказал, что она вообще сюда больше не придет – потому как делать ей здесь нечего!
- До свиданья.
Девочки переглянулись. Ты что-нибудь поняла? Неа, а ты? И я – нет…
- Вот это да.. Что за дела – все такие странные.
- Это потому что луна в козероге.
Точно! Я тоже так подумала…

Павел Олегович попал под обстрел. Явно прослеживается две линии фронта. Жданов и Малиновский – как братья-близнецы в одинаковых подтянувшихся позах. И Воропаевы, смурные и не ждущие ничего хорошего.
Ну что вам сказал Пушкарев?
- В общем, Валерий Сергеевич человек здравый и порядочный. Он просил меня не подавать в суд на его дочь. Я согласился с его доводами. Мы договорились, что как только Катя приедет, он сразу сам привезет её сюда для подписания документов.
Воропаевы в шоке. Да как можно верить этим людям! Сашка перебил освобождающегося от услуг "уголовника" Павла Олеговича.
- Ну подождите же! Ну может мы не будем принимать поспешных решений? Может все-таки стоит подготовить бумаги для суда? Кто знает этих Пушкаревых!
- Саша, я уже все решил.
Воропаевы запели на два голоса:
- Я не понимаю, как можно было соглашаться на условия Пушкарева?
- Да, по-моему эти люди способны на все.
- И после того, что они уже сделали – как можно было им доверять.
Александр уже практически кричит!
Но Павла нелегко смутить. После Валерия Сергеевича его вообще сложно вывести из равновесия…
- Я уже сказал, Валерий Сергеевич – честный человек. Уж поверьте, я за свою жизнь немного научился разбираться в людях.
- Да.. Но непонятно, сколько нам еще придется ждать возвращения Пушкаревой.
В этом месте должна была зазвучать какая-то там симфония Бетховена. Ну, такая: Ту-ту-ту-ту! Ту-ту-ту-ту!
Кира! Ты уверена, что хочешь знать ответ на свой вопрос? Кто объяснит стремление человека узнать дату своей смерти? Что за удовольствие жить, зная, что все резко изменится в точно отведенное время. А в твоих глазках сейчас меньше всего беспокойства за компанию…
- Недолго. Она возвращается в Москву…. Сегодня.
Кирюша глянула на Андрея – как он отреагирует? А он что, он ничего…
Малиновский не пропустил этого взгляда.
- Ты посмотри, как напряглась. Такое впечатление, что ей проще потерять компанию, чем еще раз увидеться с Пушкаревой.
Но Жданов как-будто спокоен.
- Не волнуйся… Мы теперь вместе. Так что ей не о чем беспокоиться.
- А. Ну ну..
Нашел, Жданов, кого обманывать…
Это я о Малиновском.
Нам то давно все понятно…

Самолет.
Юлианна проверяет, ничего ли не забыли, а Катя пытается поддерживать разговор и потихоньку сходит с ума. Она боится лететь!!! Но Юлианна не замечает её состояния - она устраивается поудобней в кресле, проверяет телефоны и приговаривает себе под нос.
- Я вот что думаю – я ведь руковожу большой фирмой. У меня куча заказов на проведение всяких там рекламных акций, презентаций, и прочего, прочего…Все, вот сейчас в Москву приеду, надо будет вплотную заняться работой, а то в Египте все равно получился больше отдых, чем работа. Кстати, благодаря тебе. Я еще в Зималетто несколько месяцев назад поняла, чего ты стоишь. И поэтому подумала – а почему бы Кате не поработать у меня? А? Мне кажется, у тебя получится. Что скажешь?
…
- Нет, я не требую от тебя конечно немедленного решения, но зарплата у меня хорошая, работы много, так что Катюша… Думай…
…
- Кать! Ты вообще понимаешь, что я тебе говорю? Я тебе работу предлагаю! Тебя это интересует или нет?
…
Она наконец посмотрела на помощницу. А та сидела сморщенная и скрюченная на кресле и пыталась представить, что она совсем не боится летать на самолетах. Вот только получалось это у неё плоховато.
- Катя, ты слышала хоть, что я тебе сказала?
- Да..
- Да. Но энтузиазма в голосе нет… Значит мое предложение тебя не очень заинтересовало? Нет так нет.
- Да.
- Что да? Да – да или да – нет?
- Да, я согласна… Я очень хочу у вас работать!
- Серьезно? Ну хорошо.. А что вид то такой несчастный?
- Я до ужаса боюсь летать!!! Сложно планировать свою жизнь, пока самолет не приземлится…
Юлианна рассмеялась.
- Ка-атя! Ну перестань сейчас же, ну ты что! Миллионы людей летают каждый день! Это самый удобный способ перемещения!
- Я знаю, просто не понимаю, как эта махина держится в воздухе…
Да-да… я вот тоже не понимаю. Хоть и летаю регулярно. И все равно боюсь. Особенно летом, почему-то…

Зорькин стоял в дверях и мялся. Его выдержка проходила жестокое испытание. В голове еще стоял гул от криков Валерия Сергеевича, а с кухни уже ласково звучал голосок тети Лены. И пахло котлетками… И пирожками..
- Спасибо, теть Лен, я наверное у вас больше не буду обедать – у меня ведь свой дом есть…
- Глупости какие.
- Нет, я не могу.
- Почему?
- Вы слышали, что дядя Валера сказал? Мне теперь у вас даже хлеб есть нельзя.
- А я тебе не хлеб предлагаю! Я ж тебе предлагаю пирожки… Смотри, тепленькие! Супчик, котлетку… Ну садись, садись.
Коле все сложнее было сопротивляться…
- Я конечно мог бы поесть, но не потому что голоден, а потому что хочу запомнить вкус ваших блюд. Ну.. Как бы устроить не то, чтобы обед, а не то прощание с обедом.
Конечно.. Елена и не спорила. Искусительница.
- Прощание с обедом! Давай, садись! Бери ложку!
- А вы дяде Валере не скажете?
- Конечно не скажу!
- Тогда ладно! А с чем пирожки?
- Пирожки? С картошкой и грибами.
Коля склонился над тарелкой.
Но счастье длилось недолго - в дверь зашел Пушкарев.
Елена продолжила делать вид, что ничего особенного не происходит.
- Давай, садись.. Еще супчик горячий.
А Коля чуть не подавился. Так и погибнуть недолго! Отпрянул от вкусняшек…
- А я вот ваш суп, я сметану уже положил в него… Я просто поздороваться зашел!
- С супом?…
Пушкарев сел за стол. Ладно уже! Ешь! Ешь, я сказал! Сядь, поговорить надо! Нет, мне не надо – пусть он ест!
Коля принялся хлебать суп, непрерывно поглядывая на Пушкарева. Что это с ним?
Да, кстати? Елена села рядышком.
- А где ты был то?
- Я? Беседовал с отцом Андрея Павловича Жданова!…
Коля снова поперхнулся супчиком. Нет, он сегодня точно захлебнется. Утонет в тарелке, сбитый Пушкаревым.
- Вы что, на улице его встретили?
- Ах, какой ты умный! Какой ты у нас умный… На улице… Нет! Я был у него в офисе. В Зималетто. Беседовали о наших детях. Которых мы в детстве мало пороли. Мно-ого интересного узнал. Такого, что аж волосы дыбом встали! Катюша наша… - тихушница. Вместе с Андрей Палычем небезызвестным… Таких дел наворотили! Что за год не расхлебаешь… и вот этот вот… дру-жо-чек… её… любитель пирогов и супа – всё знал! Всё! И ты тоже знала! Один я старый дурак – ни сном, ни духом.
У Кольки лопнуло терпение и прорезался голос.
- Ну мы же никого не грабили! Мы все правильно делали! Налоги платили!
- Ну конечно, конечно. Чужую собственность присвоили! Подумаешь, пустяк! Знаешь, что я за это с вами сделаю?
- Что?
Коля так твердо спросил.
Вот мне нравится, как через его детскую нелепость иногда прорезываются жесткие мужицкие интонации. Растет, пацан.
- Я!… Сам еще не знаю! Но вот приедет Катерина – вы узнаете!

О, филирулики пришли. Клочкова попросила их подождать в приемной и пошла в конференц-зал сообщить Павлу Олеговичу об их приходе.
- Слушай, какая красотка… Я бы с ней… пообедал…
Все вопросы через Антипенко…
Клочкова вернулась.
- Проходите, пожалуйста, вас ждут.
- Благодарю.
Длинный кинул напоследок страстный взгляд..
Вот как я раньше м-м-м… недолюбливала мисс МГИМО, ну, по известным причинам… Так теперь почему-то захотелось завернуть Филимончику губешку. Не трожь, не твоя! Вот докатилась, уже даже с Клочковой сроднилась… Кошмар…

Приход адвокатов не прошел незамеченным мимо Женсовета. Поподсматривав в щелочку и не получив никаких вразумительных разъяснений от вредной Клочковой они вспомнили, что эти двое приходили с Пушкаревой - имущество страховать.
- А-а-а, ну да, точно! А вот тот, который мелкий – он еще на Шурку запал, а Шурка еще носом вертела…
- Ничем я не вертела! Я просто вниз не смотрела – и его не заметила.
- Слушайте, скажите, почему они – адвокаты Пушкаревой?
Дивчины задумались.
И ладно - будет чем заняться до конца дня…

Адвокаты зашли, поздоровались, представились. Обозначили причину своего присутствия – как будто до этого её никто не знал…
- Мы представляем интересы госпожи Пушкаревой в деле Никамоды против Зималетто.
Павел Олегович пригласил их присесть, а Воропаев сразу кинулся с гнусными инсинуациями.
- Мы с вами никогда раньше не встречались?
- Нет, нет, не думаю..
- Как же, если мне не изменяет память, вы же были у нас осенью, представились сотрудниками страховой компании.
- А… Простите, это был вынужденный ход, нам пришлось так представиться, чтобы избежать лишних вопросов. На самом деле мы адвокаты Никамоды!
Жданову это было не интересно. Они собрались здесь по другому поводу!
- Давайте ближе к делу.
- У нас есть инструкции финансового директора Никамоды – Зорькина, о прекращении иска против Зималетто. Мы думаем, что вы хотите того же самого?
- Ну, не то слово! Так может, прямо сейчас этим займемся? Не вижу смысла это откладывать!
- К сожалению, мы не можем этого сделать в отсутствии госпожи Пушкаревой.
Извини, Саша, прости, Кира… Но нет, Кира не понимает.
- Почему? Она же передала вам все полномочия… Вы же действуете от её имени!
- Все это так, но без её подписи сделка не может считаться действительной. Нам придется дождаться Екатерину Валерьевну.
Вот так. Без Катьки – никуда…
- Я предлагаю отложить решение этого вопроса на завтра. Мы с уважаемыми адвокатами встретимся у меня в офисе.. Туда же подъедет госпожа Пушкарева и мы сможет уладить все вопросы.
- Очень жаль, что нельзя обойтись без этой особы… Господа адвокаты, может все-таки есть другой выход?
- Нет, без Пушкаревой мы ничего предпринимать не будем.
Павел Олегович подытожил:
- Хорошо, значит ждем Пушкареву.
О да! Если бы вы знали, как мы её ждем! Сколько раз я об этом уже сегодня написала? Надо будет посчитать…
Мне вспомнился тот самый страшный совет. Когда это было? Миллион лет назад. Когда Жданчики бегали укрываться в каморки, а Катьки ходили в серых шкурках.
Помните того Андрея? Стремительно летящего в пропасть. Усталого, согбенного, оплеванного, обманувшего и обманутого, слабого, прячущегося, боящегося признаться в том, что любит - не только матери, невесте, другу, но и самому себе.
Он не стал идеалом, но он изменился. Очень изменился…
А Катя? Помните ту серую фигурку, серую с ног до головы! В серой одежде, с серым лицом, с серыми волосами… Только глаза были черные, но и то – с серой тоской… Угловатое лицо, впалые щеки, утомленные скованные движения. Кто-то не уверен – изменилась ли она?

- Мы уже полчаса, как должны были взлететь!
Даже Юлианна заволновалась. В её смехе появились нервные нотки.
- Лучше не взлететь, чем не приземлиться…
- Глупости, Катюш, ну просто видимо не весь багаж еще погрузили.
- Я даже знаю – чей именно!
Катя все-таки рассмеялась.
А по салону пронесся успокаивающий голос.
- Уважаемые пассажиры, прошу прощения за вынужденную задержку, через несколько минут мы начнем взлет.
- Мне страшно…
- Катюш, успокойся!
Катя остановила проходящую мимо стюардессу.
- Скажите пожалуйста.. А почему мы не взлетаем? Что-то с самолетом, да?
- Мы ждем опоздавшего пассажира.
Девушки облегченно выдохнули. Ну вот, всего то, а они уже…
- Придумали себе ерунды всякой! Все, надо расслабиться и постараться поспать. Не заметишь, как будешь дома. А там у тебя начнется совсем другая жизнь!
- Скорей бы.
Скорей бы!
Зашумели винты, Юлианна укуталась в плед, Катя закрыла глаза. Снова в старых очках.
- Как хорошо, что меня сейчас никто не видит.
Но её предположения оказались неверны. В салон прошел опоздавший пассажир, отыскал глазами знакомые лица и склонился над нашими девушками.
- Персональный пропеллер. На всякий случай. Недорого.
От знакомого голоса забилось сердце. Катя открыла глаза..
- Миша!
И сколько облегчения было в её голосе.

Я люблю Жданова, я люблю Катю. Я люблю их пару.
Но вчера я не ревновала его к Кире. А сегодня не ревную Катю к Мише.
У меня тоже забилось сердце от его знакомого голоса. Миша – он просто хороший. С ним легче…

Я так долго болела вместе с нашими мучениками, что теперь готова благодарить кого угодно, продлевающего им жизнь до встречи. Пусть тяжелой, пусть пока не соединяющей – но встречи.
Посмотрим, может быть, потом начну ревновать…

А пока что я жду Катю, любуюсь на вернувшуюся в глаза Жданова тайную надежду, и вздрагиваю, когда слышу в одной фразе оба их имени.